Создавая литературный сюжет, писатели часто населяют его персонажами, имеющими прообразы в реальной жизни. Вот и «солнце русской поэзии» Александр Пушкин частенько помещал в свои произведения людей из собственного окружения или создавал сюжеты из историй, рассказанных ему приятелями. Так появились на свет многие из его сочинений.

Белорусский Робин Гуд

В середине осени 1832 года Пушкин принялся за работу над историей о благородном разбойнике из дворянского сословия, сколотившем шайку, чтобы отомстить своим обидчикам. Работа шла так споро, что через несколько недель были готовы восемь глав романа.

Но затем поэт отвлекся на сбор материалов о Пугачевском бунте, потом начал писать «Историю Пугачева» и «Капитанскую дочку», а безымянный «разбойничий роман» так и остался незаконченным.

Пушкин погиб от рокового выстрела Дантеса, не поставив последнюю точку в романе. Впервые «Дубровский» увидел свет только в 1842 году, и название ему дал редактор, ответственный за выпуск книги.

Однако для широкой публики остался тайной удивительный факт: сюжет авантюрной истории Пушкин полностью позаимствовал из реальной жизни. Печальную историю белорусского дворянина Павла Островского поэту поведал его добрый приятель Павел Нащокин.

Павел Нащокин

В результате тяжбы с соседом юноша 22 лет от роду незаконно лишился имения и остался без всяких средств. Островский не растерялся, собрал из своих бывших крепостных разбойничью шайку и занялся отъемом имущества у местного чиновничества и дворянства, думая восстановить таким образом справедливость.

Ловили «Робина Гуда» всей губернией, и наконец, арестовали по доносу помещика, в доме которого Островский скрывался под видом домашнего учителя. Критики упрекали Пушкина в том, что судьба Дубровского в романе осталась нераскрытой до конца.

Но, во-первых, роман действительно остался незавершенным, а во-вторых, поэт и сам не знал, чем закончилась история Павла Островского.

Между тем, арестованного «разбойника» отправили в Витебск, а оттуда – во Псков, где ему удалось избавиться от кандалов и скрыться из заключения. Дальнейшая судьба прототипа Владимира Дубровского осталась неизвестной, но он так и не был больше арестован, иначе в полицейских архивах остались бы соответствующие документы.

«Онегин, добрый мой приятель»

Едва ли не самое известное из произведений Пушкина – «Евгений Онегин» - до сих пор хранит тайну прототипов главных действующих лиц романа. Пушкинисты переломали немало копий в поисках человека, ставшего прообразом Евгения, и наконец пришли к мнению, что Онегин, вероятнее всего, - собирательный образ.

Интересно, что Пушкин именовал его своим «добрым приятелем», а стало быть, тот, с кого списан образ главного героя «Онегина», наверняка находился в ближайшем окружении поэта.

Одним из таких людей историки считают Павла Катенина, участника Отечественной войны 1812 года, переводчика «Божественной комедии» Данте, участника ранних организаций декабристов, отправленного в отставку по политическим мотивам.

Павел Катенин

Катенин был известен своим крайне вздорным нравом, из-за которого и порвал в конце концов с участниками декабристского движения. После отставки он затворился в своем костромском имении, вел уединенный образ жизни, посвящая все свое время литературной деятельности.

Другой предполагаемый прототип Онегина – Петр Чаадаев, блестящий офицер, мыслитель и публицист, за свои «Философические письма», где он размышлял о судьбе России в мировой истории, объявленный сумасшедшим и запертый в своем доме под строгим врачебным надзором. Кто знает, не подсказкой ли было промелькнувшее в романе определение Онегина как «второго Чадаева»?

 

Петр Чаадаев

Еще один «неудобный» для светского общества пушкинской эпохи персонаж, автор «Горя от ума» Александр Грибоедов, возможно, не подарил Онегину ни одного факта своей биографии, но в характере пушкинского героя определенно присутствуют его черты.

Александр Грибоедов

Вторая загадка романа – вопрос, с кого написан образ мечтательницы Татьяны Лариной? Юная Татьяна, как считают биографы поэта, отчасти схожа с образом его сестры Ольги. Существует также версия, называющая прототипом Лариной Авдотью Норову, безответно влюбленную в Чаадаева и умершую молодой.

Авдотья Норова

Но большинство ученых сходятся во мнении, что под именем Татьяны Лариной на страницах «Евгения Онегина» появляется Наталья Фонвизина, чья биография имеет сходство с жизнью героини романа.

Влюбленная в другого, Наталья вынуждена была выйти замуж за своего двоюродного дядю, генерала Михаила Фонвизина, так как этим замужеством покрывался некий семейный долг. Когда муж был осужден по делу декабристов, женщина последовала за ним в Сибирь.

Наталья Фонвизина

А что стало с ее юношеской влюбленностью – осталось неизвестным, вероятнее всего, она была забыта.

Русский бунт – бессмысленный и беспощадный

История Пугачевского бунта необычайно занимала Пушкина, он изучил все доступные материалы об этом кровавом эпизоде российской истории, и даже совершил поездку на Урал, где беседовал с живыми свидетелями восстания.

Уникальный материал, собранный поэтом в архивах и в его уральском путешествии, стал основой для публицистической работы «История Пугачева» и романа «Капитанская дочка».

Насколько усердно трудился Пушкин над романом, говорят сохранившиеся пять разных планов произведения.

Первоначальный замысел рассказа о дворянине, перешедшем на сторону «государя Петра III», по цензурным соображениям трансформировался в историю о юном дворянине Петруше Гриневе и его любви к Маше Мироновой, дочери капитана небольшой степной крепости.

Прототипом главного героя романа должен был стать Михаил Шванвич – офицер, перешедший на сторону Пугачева и служивший у него атаманом.

Впоследствии Шванвич бежал из расположения восставших и попал под начало генерала Михельсона, отправленного на подавление бунта. После разгрома пугачевцев офицер оказался под следствием, был разжалован из дворян и отправлен в сибирскую ссылку.

Цензура вряд ли пропустила бы настолько неблагонамеренное произведение в печать, и Пушкин решил из одного прототипа создать сразу двух персонажей. Доброму и благородному Гриневу он противопоставил злодея и изменника Швабрина, таким образом избавившись от цензурных придирок.

Историки долго не могли установить, чья личность стала основой для образа Маши Мироновой, отважной девицы, не побоявшейся вступиться за возлюбленного даже перед самой императрицей.

В результате архивных исследований было установлено, что Маша написана с тверской дворянки Марьи Борисовой, с которой Пушкин повстречался однажды на провинциальном балу. Вероятно, эта девушка обладала твердым характером, добротой и обаянием, потому что именно такой читатель видит капитанскую дочку Машу Миронову.

Три карты от Princesse Moustache

Одна из самых загадочных мистических повестей Пушкина «Пиковая дама», как ни странно, тоже имеет в основе реальную историю. Прототипом старухи-графини, сумевшей свести с ума главного героя, стала Наталья Петровна Голицына, истинная знаменитость светского Петербурга.

Наталья Петровна Голицына

Родовитая и сказочно богатая пожилая дама обладала в свете безоговорочным влиянием. По свидетельству современников, к ней ездила на поклон не только знать, но и все императорское семейство.

Голицына состояла в родстве со всеми самыми родовитыми фамилиями Российской империи, но Голицыных ставила превыше прочих. Члены ее семьи, видимо, разделяли ее убеждение, потому что когда она рассказывала внучке про Иисуса Христа, девочка полюбопытствовала, не из Голицыных ли тот будет.

К старости Наталья Петровна обзавелась усиками, за что в свете ее немедленно окрестили «усатой княгиней» (по-французски это звучало как «Princesse Moustache»).

Однажды к Голицыной явился просить денег проигравшийся племянник, но вместо денег старуха открыла ему секрет трех беспроигрышных карт, полученный ею некогда от таинственного графа Сен-Жермена. Легенда рассказывает, что совет тетки помог игроку вернуть все проигранные деньги сполна.

Образ властной старухи, древней годами, но в полной мере сохранившей острый ум и аристократическую надменность, так покорил Пушкина, что он скрупулезно перенес его на страницы повести.

С момента первой публикации «Пиковой дамы» названием произведения превратилось в прозвище княгини Голицыной. Наталья Петровна ненадолго пережила поэта и скончалась в 1837 году в возрасте 93 лет. Для своей эпохи она прожила на редкость долгую жизнь.

По мнению ученых, Герман не имеет явного прототипа, Пушкин писал о нем только, что это «офицер, военный инженер».

А в образе Чекалинского, которому так сокрушительно проигрывается Герман, перед читателем возникает Василий Огонь-Догановский, известный картежник, о котором жандармы сообщали начальству, что дом его есть «особое прибежище игрокам». Пушкину случалось проигрываться Догановскому, поэтому он с удовольствием поместил его в свою повесть.